Ирина была сиротой. Выросла она с мачехой, которая была как две капли воды похожа на мачеху Золушки из сказки.
Женщина пришла в их дом, когда Ирочке было всего пять лет. Привела с собой двух дочурок. Они были немного старше Иры — уже почти девушки. Да и мать была старше Ириного отца.
— Приняли как родную, — говаривала мачеха и важно показывала на падчерицу.
— Да… Не всякая сможет. От своих деток отрываешь, а сироту содержишь. Сироту пристроить — что храм построить.
Мачеха умилялась и иногда даже пускала слезу. Как родную… В обноски одевала. В оставшиеся от дочерей платья, которые давно вышли из моды, были застираны, заношены. Но выбирать не приходилось. Иногда они были Ире велики. Очень.
— Велики не малы, — говорила мачеха. — Расти быстрее!
А с чего расти? Едой её не баловали. Зимой ходила Ира в школу в огромных валенках. На новые никто не собирался тратиться. И девочка шла по снегу, почти волоча валенки за собой.
Из школьного платья Ира почти выросла. Оно едва прикрывало коленки. Зато фартук из черного сатина был очень длинным. И если она бежала по школьному коридору, то путалась в нем.
Школьные завтраки мачеха не оплачивала, и когда класс шел в столовую, Иришка пряталась в уголке коридора, съедала маленький кусочек хлеба и запивала его водой из-под крана. Отцу девочка не жаловалась. Знала, чью сторону он примет. От плуголодной жизни училась она с трудом. А когда окончила семь классов, неожиданно умер отец. И осталась Иришка одна в своем горьком сиротстве. Мачеха всем говорила о своем милосердии. Что она никогда сиротку на улицу не выгонит. А дом-то был отцовским! Иришкин дом, а не мачехин.
Но кормить Ирину она уже не собиралась. И пошла девочка работать в пирожковую — рядом с рынком была такая пекарня. Дым и чад там стояли целыми днями. А девушке еще и шестнадцати не было. К счастью, женщины там работали добрые. Они кормили Ирину горячими пирожками. И стала она настоящей красавицей. Голубоглазая, стройная, приветливая, работящая. Открытая миру девушка была его истинным украшением.
Вечерами она училась в школе работающей молодежи. От сытой жизни начала лучше понимать учителей. Через три года окончила десятилетку.
Ей было уже девятнадцать лет, когда мачеха стала её выживать из дому.
— Да когда же я избавлюсь от тебя? Кормлю, пою, выхаживаю!
Старшая дочь мачехи вышла замуж, но жить молодой семье было негде. Дом был невелик. И комната Ирины — закуток у порога в несколько квадратных метров — стала очень нужна мачехе.
— Ищи сама себе пристанище! Имей совесть!
А куда ей идти? Застенчивой, тихой и замкнутой девушке… Она и мира-то не видела. Нигде и никогда не бывала.
Однажды летом Иришка пришла домой с работы и обнаружила на дверях огромный замок. В дом попасть было невозможно. Она долго сидела на скамейке у забора.
— Иришка, что ты сидишь? — окликнула её соседка Таня. — Такая грустная в полном одиночестве. Твои в деревню к новой родне уехали. А дом закрыли? И ключа не оставили? Вернутся они поздно. Сами говорили. Издеваются они над тобой. А ты не поддавайся. Пойдем на танцы!
— Да не знаю я. В чем идти-то? У меня нет ничего нарядного.
— Да иди в этом. Никто ничего не заметит.
Почему Ира в тот день пошла на танцы? Что она там забыла? Она никогда туда не ходила… Ира поднялась и просто пошла за соседкой туда, где так заманчиво звучала музыка.
На танцплощадке Таня встретила своего парня. Они о чем-то говорили и мигом куда-то исчезли. И осталась Иришка стоять в сторонке. Парней она сторонилась. Десятой дорогой обходила тех, кто проявлял к ней интерес.
— Разрешите вас пригласить! — молодой бравый кавалер протянул Ире руку.
Зазвучал вальс. Плеск реки был слышен в глубине парка: все его аллеи заканчивались на набережной.
Как хорошо, что Иришка научилась вальсировать под музыку. Она осторожно подала руку, и они с партнером вышли на середину танцплощадки. И у нее все получилось! Паренек был таким замечательным партнером, так уверенно вел её в танце, что она ни разу не споткнулась.
— Впервые танцую с девушкой, которая так чувствует музыку! Меня Славой зовут, а вас?
— Ирина.
— Прогуляемся? — предложил он.
Они вышли на берег Амура и сели прямо на обрыве. Она вдруг доверилась этому малознакомому человеку, рассказала о своей нелегкой жизни. Что живет на свете одна. Что мачеха гонит её из дома. И что ей некуда деться. Слава бережно обнял её…
— А выходи-ка ты за меня замуж! Без долгих знакомств и ухаживаний. Мне через неделю по распределению ехать. Моя девушка вдруг меня отвергла. А что я буду один делать на пограничной заставе?
— Я согласна, — вдруг, набравшись смелости, ответила Ира и почему-то заплакала.
У порога её поджидала мачеха.
— Где шлялась, туда и иди! — закричала она на всю улицу.
— Спокойно! — твердо сказал Слава.
— А это еще кто такой?
— Жених мой. Я замуж выхожу.
Мачеха позеленела от злости. Высокий и стройный Слава был очень красивым молодым человеком. Его было не сравнить с её неприглядным зятем.
— Отдадите? — спросил он.
— Да хоть сейчас забирай!
— И заберу!
Иришка метнулась к дому, чтобы собрать вещи.
— Куда? Иди в чем есть! — закричала мачеха.
А через минуту вынесла Ирин паспорт и с завистью бросила в лицо падчерицы.
— Пойдем, солнышко мое! Все наживем! Все у нас будет! — сказал Слава.
И она пошла и дорога привела её в новую счастливую жизнь. Расписались они на следующий день. А первую ночь провели на вокзале. И уже замужней женщиной Ира поехала на место службы мужа.
В жизни она не слышала столько добрых и ласковых слов, сколько услышала за месяц их совместной жизни.
Первым через год у них родился сын. А потом — дочь, потом еще один сын. И все на радость папе и маме.
…Бесхитростный рассказ Ирины поразил меня. Но больше всего поразили слова, которыми она завершила повествование.
— «Знаете, я даже благодарна своей мачехе за то, что она так недобро ко мне относилась. Если бы она меня со свету не сживала, я за своего Славу замуж бы не пошла после нескольких минут знакомства. Он бы уехал, и, возможно, я бы никогда не узнала настоящего счастья. Рядом с ним я как у орла под крылом. Никому в обиду не дает. А дети у нас вон какие хорошие. Он и есть моя судьба. А судьба — она и на печке найдет! Мы все как будто плывем по реке и не знаем, что там за поворотом: горе или радость. Но все же надеемся на радость. Вот и я так долго в неведомое плыла. Так долго никому не нужна была в этом мире, что и не верила во встречу с хорошим. А меня судьба сама привела в тот парк темным вечером. Да и его тоже. Он же, как я, там случайно оказался. С другом пришел, а тот со своей подругой ушел прогуляться. Каждый из нас оказался в одиночестве на перекрестке судеб. И вот вдруг из двух несчастий получилось одно общее счастье. На двоих…»
